Бетти Фридан - "Загадка женственности"[«The Feminine Mystique»]

Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять этот намек. Как ни крути, мышление — тяжелый труд. И чтобы оспорить это авторитетное суждение, пришлось бы пожертвовать своим «теплым, интуитивным» мышлением в пользу очень холодного и беспощадного мужского разумения.

Неудивительно, что несколько поколений девушек, обладавших острым умом и пылким темпераментом, восприняли призыв педагогов-функционалистов и бросили учебу, чтобы выйти замуж и нарожать детей прежде, чем успели так «наинтеллектуализироваться», что, прости господи, того и гляди перестали бы черпать наслаждение в собственной женственности.

Даже без помощи функционалистов девушка с умом и душой очень скоро приучается «не высовываться», быть «как все», перестает быть самой собой. Она привыкает не изнурять себя работой, не иссушать мозги, не задавать лишних вопросов. В школе, в колледже с совместным обучением девушки неохотно отвечают на уроках из опасения прослыть «больно умной». Этот феномен специально исследовался: любая девушка или взрослая женщина может вам много порассказать на этот счет. В Брин-Мор-колледже у девушек появился особый термин для обозначения их речевого поведения в присутствии юношей, потому что оно совсем другое, чем то, которое они позволяют себе, когда не боятся показаться чересчур умными. В колледжах с совместным обучением к девушкам — не без согласия с их стороны — относятся как к партнершам для свиданий, потенциальным женам. Их не занимают поиски самих себя; гарантии их преуспевания — в карьере мужа, и его продвижение по лестнице успеха знаменуется вехами отречения женщины от себя вплоть до пассивного к себе презрения.

Конечно, бывают исключения. Исследования показали, что некоторые студентки выпускного курса Вассар-колледжа и четыре года достигли очень высокого уровня самореализации, сравнимого с тем, к которому подходят в 30 и даже 40 и 50 лет. Но у многих девушек не обнаружилось никаких сдвигов. Часть из них оказала стойкое сопротивление попыткам заразить их какими-либо идеями, научной работой, интересом к умственному труду, ценностям духовной жизни. Они игнорируют интеллектуальное развитие и саморазвитие ради сохранения «женственности», пытаясь быть не слишком умными, не слишком интересными, не слишком отличающимися от других. Дело не в том, что тут замешано сексуальное влечение; согласно наблюдениям психологов, у многих таких девушек «интерес к мужчинам и браку — это своего рода защита против необходимости интеллектуального усилия». Для них даже секс — всего лишь общепринятая условность поведения. Ориентированный на половую принадлежность педагог сочтет этот тип социальной адаптации вполне приемлемым. Но, имея перед глазами примеры другого рода, хочется спросить: а не является ли эта адаптация маскировкой нежелания взрослеть, граничащей с патологией?

Несколько лет назад группа калифорнийских психологов, наблюдавшая за развитием 140 способных подростков, заметила у некоторых из них внезапное резкое падение кривой показателя интеллекта. Обнаружилось, что это падение кривой развития характерно только для девушек, причем не для всех — следовательно, это не было связано с особенностями периода созревания. Там, где отмечалось падение кривой, в беседах с психологом часто упоминалось, «что неумно для девушки быть чересчур умной». Короче говоря, этих подростков в буквальном смысле слова остановили в умственном развитии на уровне четырнадцати-пятнадцатилетнего возраста, пытаясь приспособить их к сложившемуся традиционному женскому образу.

Сегодня и сами девушки, и педагоги стоят перед выбором. Им необходимо выбрать между адаптацией, конформизмом, отсутствием риска, терапевтическим эффектом, с одной стороны, и индивидуальностью, личной неповторимостью, образованностью в точном значении слова со всеми трудностями, присущими этому набору качеств, — с другой. Девушки отнюдь не обречены на следование по пути, предначертанному для них функционалистами. Компетентные психологи, которые наблюдали за студентками Вассар-колледжа, обнаружили новые свидетельства того, что немалое число девушек предпочитают серьезную профессиональную подготовку профанированному знанию. Если они кажутся кому-то более «маскулинными», то есть менее пассивными и зависимыми, то их внутренняя эмоциональная жизнь остается вполне «феминной». У них чаще, гораздо чаше, чем у первокурсниц, только еще начинающих свой путь, встречаются неврозы. Психолог прокомментировал это так: рост числа неврозов от курса к курсу подтверждает, что действительно имеет место процесс образования». По его данным, уровень развитости обратно пропорционален степени конформизма: наименее приспособленные к жизни девушки оказываются наиболее развитыми, «готовыми и впредь меняться, сохраняя свою независимость». Подводя тоги исследованиям в Вассар-колледже, руководитель группы пришел к психологическому парадоксу: образование делает женщин менее женственными, менее приспособленными, зато стимулирует их духовный и умственный рост.

«Быть менее женственной, — пишет он в своем отчете, — значит быть образованной и зрелой… Характерно, что во всех случаях женская восприимчивость, чуткость, составляющая физиологическую особенность, не деградирует в процессе обучения. Значит, считающиеся типично женскими пассивность и клишированность поведения относятся к более поздним и поверхностным приобретениям и потому подвержены ослаблению по мере взросления и обучения… Если бы нашей целью являлась только психическая уравновешенность, достаточно было бы составить программу для первокурсниц таким образом, чтобы сохранить их развитие па уже достигнутом уровне, дабы они смогли правильно исполнять свою биологическую роль и не стремились к духовной и умственной зрелости и самостоятельности. Но лабильность психологического состояния выпускниц обуславливается богатством их психики и широким горизонтом, открывающим перед ними разнообразие возможностей».

Однако путь к независимости для этих женщин не завершался с окончанием колледжа. Их дальнейшая судьба во многом зависела от того, удавалось ли им попасть в ситуацию, в которой они смогли бы продолжить свое совершенствование, или же они предпочитали средство быстрого избавления от психического дискомфорта, которое отбрасывало их назад. Самый легкий и доступный способ погасить стресс — замужество. Для педагога, поощряющего тягу женшин к самостоятельности, такой брак носит «регрессивный» характер, для его оппонента — это шаг к воплощению женского предназначения.

Исследователь, проводивший наблюдения в другом колледже, рассказал мне о девушках, которые ни за что не желали серьезно заниматься или вести общественную работу и страшно переживали, что родители не позволяют им немедленно выйти замуж за молодых людей, с которыми они якобы чувствовали бы себя как за каменной стеной. Но когда этим девушкам помогли заняться общественными делами и они стали участвовать в самоуправлении, выпускать стенгазету и так далее, желание попасть под чью-то опеку у них рассеялось. Они благополучно закончили колледж, поступили на работу, познакомились с мужчинами, успевшими твердо встать на ноги, и вышли замуж, имея за плечами более полноценный эмоциональный багаж.

В отличие от педагогов, ориентированных на половую принадлежность, этот профессиональный социотерапевт почувствовал, что выпускница, находящаяся чуть ли не на грани нервного срыва от сознания конфликта между ценностями, которые культивирует образование, и ролью смиренной домохозяйки, все же психически здоровее адаптировавшейся, уравновешенной сверстницы, не затронутой образованием, которая без проблем переходит от роли маминой дочки к роли мужниной жены со всеми атрибутами женственности, как то предписывается обществом, без каких бы то ни было дерзаний в болезненном поиске индивидуальности.

Да, в наше время большинство девушек не позволяют образованию «затронуть» себя. Они останавливаются, не доходя до опасной черты, за которой начинается самостоятельность. Я убедилась в этом, беседуя со студентками из разных колледжей. Исследования, проведенные в Вассар-колледже, свидетельствуют, что, как только девушки начинают ощущать конфликтность ситуации, они застывают на достигнутом уровне, думая лишь об исполнении своей биологической роли. Иначе говоря, они пытаются избежать болезненного опыта, связанного со взрослением. До сих пор это самоотлучение от дальнейшего развития воспринималось как форма женской адаптации. Когда были проведены наблюдения за выпускницами Вассар-колледжа, находившимися в пике своего критического состояния, выявились следующие факторы:

1. 20–25 лет спустя после окончания колледжа эти женщины оказались ниже на шкале интеллектуального и эмоционального развития, чем студентки последних курсов. Они утратили не все полученное за время учебы (их уровень был все же выше, чем у первокурсниц), но, несмотря на психическую готовность к дальнейшему совершенствованию в возрасте 21 года, они не продвинулись на этом пути.